След сна. Книга 2  - Пальмира Керлис

При входе в подъезд у Феликса зазвонил телефон, за предельно коротким обменом фраз последовало предупреждение:

– Влад приметил кого-то. Очень близко.

Вот же! Оперативно Иллит или Крис вылезли, да еще сразу и у нас под носом. Как сумели так быстро Артема вычислить?! Тот подергал меня на рукав, скорчив выразительную рожу. Ох!.. Ну я и гений. Влад же обо мне! Я ринулась к лифту, и наверх ехала, до упора вжимая кнопку этажа и торопя его ползти быстрее. В прихожей веяло переполохом, из кухни выскочила Анита со здоровенной дымящейся кружкой чая наперевес. Удивительно, что не пролила…

– Ему нездоровится, – поделилась она, кивнув в направлении дальней комнаты. – Слег минут двадцать назад, и только сейчас внятно сказал, в чем дело.

Что происходит?… Я поспешила выяснить, на ходу скидывая сапоги. Толкнула дверь, влетела внутрь, невольно поморщившись из-за стрельнувшей в боку боли. Влад привстал с дивана, оперативно стащил со лба какую-то мокрую тряпку.

– Лейка, там это… – Он ошалело моргнул и раскрыл рот. – Э-э-э…

Я натянуто улыбнулась.

– Где именно «там»? – нарисовался в комнате Феликс.

Совсем немного обогнала… Порог переступила Анита с кружкой, протиснулся Артем в куртке. Опять дурацкая молния заела? А у Влада – пластинка. Повторил то же самое: «Э-э-э». Я опустилась на край дивана, отчаянно пытаясь вспомнить шпионский знак из их игр или вроде того. Тщетно. Кроме улыбки ничего изобразить не вышло. Словно прилипла к губам.

– Нигде, – торопливо выговорил Влад. – Показалось.

– А?… – Анита со стуком поставила чай на тумбочку. – Ты утверждал, это кто-то новый, и ты его прежде не видел.

– Забудьте, – страдальчески поморщился тот, – мне фигово, кроет жуть. Мельтешит перед глазами.

– Галлюцинации? – осведомился Феликс.

– Вы же пророчили мне скорое безумие, – Влад водрузил тряпку обратно на голову. – Чувствую его на подходе.

– С ним не все в порядке, – вмешалась я, и не для того, чтобы подыграть. Плохо ему стало еще до моего прихода, и отпечаток болезненно отсвечивал переливами чужеродных сгустков. Дикий расход сил, свалиться немудрено. – Избавляться от энергии Хранителя не помогает?

– С утра гасили, – ответственно отозвалась Анита. – Переборщить – опасно. Лучше уж галлюцинации, чем энергетическое истощение. Его выматывает их высматривать.

А видеть – тем более. Прекрасно… Не было печали, тут еще и я. Последних гвоздей принесла, в гроб вбить.

– Так чего вы здесь встали? – Артем все же ввалился в комнату, и весьма по-хозяйски. – Идите, дайте ему отдохнуть!

– Согласна, – Анита придвинула чай поближе к дивану и засуетилась вокруг Влада.

Не поняла! То есть уходить надо мне? Он нащупал кружку, довольно отпил и попросил у кивающей сиделки печенья, мороженого и пледик, который «где-то должен быть, вот точно». Развел бардак! Артем цапнул меня за руку и выволок в коридор, не дав высказаться на этот счет. Феликс вышел за нами, прикрыл дверь.

– Что было в торговом центре? – задал неизбежный вопрос.

– Ментальные подлости, – буркнула я. – Больше не повторятся.

Он кивнул, очевидно, таким ответом удовлетворившись. Замечательно. Выдумывать что-либо не тянуло… Артем выругался на «блинскую молнию», стащил куртку через ноги и заявил:

– Обедать пора… В животе бурчит. Может, закажем еды голодающим детям? Я знаю один сайт с та-а-акой вкуснятиной. Только Лейке показывать не надо! Она начнет читать состав, добавки с красителями искать и как всегда скажет, что самое клевое – вредно…

Феликс пожал плечами и исчез в той комнате, где был его ноутбук. Артем ринулся туда же, в темпе и блеском предвкушения в глазах. Ну, нормально! Я тут кому-то нужна вообще?

За первой дверью громко шуршали, видимо, в поисках затребованного пледика, за второй было подозрительно тихо. Онемели на пару от той вкуснятины? Пусть сами ее в наказание и едят. Я удалилась в третью свободную комнату. Прилегла на кровать и поняла – следовало сделать это раньше. Сразу! По телу разлилась блаженная усталость, стена стала четкой, обнажив царапинку на обоях и мутный развод в углу. С ума сойти, насколько все до этого расплывалось… Переклеив вырезанную из бумаги снежинку на пятно, я грустно поскребла точно такое же, оказавшееся под ней, и решила считать это частью какого-нибудь авангардного стиля. Прикрыла глаза и сосредоточилась на себе, прислушиваясь к каждому ощущению. Течению энергии внутри и снаружи, пульсации силы. Никак по-особенному дар не чувствовала, а вот окружающий мир… Виделся ярче, откликаясь с послушной готовностью, являя скрытую ранее суть. Вещи с отпечатками теплоты недавних прикосновений, далекие облака чужих мыслей, раскрытые нараспашку незнакомые люди, любой в этом многоквартирном доме и даже за его пределами. Сотни незримых нитей, и все в моих руках. Достаточно лишь потянуть! Чувство странное, пугающее, но не новое. И мысль, уже пройденная – не дело так жить. Но как вернуть взятое? Нужна подсказка, и срочно. Вдох, нарисованный мысленно символ волны в незамкнутом круге. Выдох, слепящий свет.

…вспышки яркие, броские. Светлые необыкновенно. Это он. Центр, сердце сердца, средоточие всего. Резерв, как Базиль говорил. Нелегко было отыскать, но лишь за тем дело оставалось. Выбор сделан.

– Не попрощаешься? – настигает голос, словно никому не принадлежащий, и потому ясно чей. – Это смерть, не прогулка.

Оборачиваюсь. Праздничного вида сегодня… Белая лента в белых волосах, молочно-белая кожа. Платье белое, закрытое, до пят. Безликая девица, с окружением сливается. Впрочем, все одно.

– Я и без того мертва, – отвечаю как есть, будто непонятно, что разговор этот затевать не стоит. – Так хоть однажды…

– Нескоро, – отмечает без выражения. – Многое минуть успеет.

– Побольше бы.

– Надеешься, не встретитесь? – улыбка хитрая. Дико на этом лице видеть такую. Любую дико. – Исправить хотела, а убегаешь.

Ухожу. Побыстрее просто. У всякого пути должен быть конец. Вот мой.

– Странно нравоучения слушать от того, – не сдерживаюсь, – кто даже не знает, кто он.

– Это ты не знаешь, кто я, – возражение равнодушное, силуэт отдаляется, блекнет, смазываясь по краям.

– Внешность-то свою помнишь еще?…

– Неважно. И не нужно. – Взгляд отрешенный вновь, на лице и подобия человеческой маски нет. – Я помню то, что следует. И ты вспомнишь, потом.

Хочется ударить, неистово. Но смысл? Все пустое и кончено. Нырок в глубину, нащупанная нить – связующая. Не страшно, ничуть. Решиться, натянуть до предела, разрывая. И отпустить. Больно. Звон и тишина. Сотни вспышек, стремительно гаснущих…

С размаху окунуло в темноту, я распахнула глаза. За окном был день, мел крупный мокрый снег, со стены топорщилась бумажными краями снежинка. Что Эсте показала мне?… Намекает – единственный способ избавиться от силы это… убиться?! Я села на кровати, стряхивая остатки видения. А Хранитель, гляжу, с полом не сразу определился. Но косноязычие прежнее, неизменное. Интриган-затейник… Вспомню я потом, конечно. Знак-то под самый мой нос подсунул.